Перенос Каширы на правый берег

Бури Смутного времени начала XVII века произвели огромные опустошения в хозяйственном состоянии и нравственном настроении российского общества. Иностранцы, посетившие Московию в 1615 году, вскоре после воцарения Михаила Романова, описывают страшную картину опустелых или сожженных сел и деревень с заброшенными избами, которые были наполнены еще неубранными трупами! Смрад вынуждал зимних путников ночевать на морозе.

Люди, уцелевшие в Смуту, разбежались кто куда. Как напишет знаменитый историк XIX века В.О. Ключевский: «Нужно было много продолжительных усилий, чтобы восстановить порядок, собрать разбежавшихся людей, усадить их на прежних местах, втолкнуть их в житейский обиход, из которого их вырвала Смута…»

Шайки разбойников, отряды «тушинского вора» и польских интервентов неоднократно грабили и жгли каширские селения. К тому же, чувствуя полную безнаказанность из-за полного расстройства «береговой охраны», возобновили свои грабительские набеги орды крымских татар.

История не сохранила для нас точной даты переноса Каширы с левого берега Оки на правый. Скорее всего, «исход» каширян через Оку был стихийным процессом, который начался еще в Смутное время. Оставшиеся в живых каширяне перебирались с неспокойного «московского» левого берега, где разбойничали шайки Лжедмитрия II и отряды поляков, на более спокойный, холмистый правый берег.

Не исключено даже, что именно Лжедмитрий II, имевший подобие правительства и боярской Думы в Тушине, зная каширян как активных участников всех походов за «истинного» царя и желая видеть их в рядах своих сторонников, первым дал разрешение на перенос города с левого берег на правый.

Новый царь Михаил Романов дал официальное разрешение на строительство нового города на правом берегу, с сохранением старого названия, только в 1619 году. Но за год до этого «кормовые немцы» (то есть нанятые работать за плату), составившие план деревянной крепости нового города и начавшие строительные работы, просят прислать им из Москвы 26 рублей на начало строительства. Получается, что замысел переноса Каширы и неофициальное его одобрение намного опередили царское разрешение. Судя по всему, новая власть просто признала свершившийся факт. Каширский воевода князь Федор Иванович Волконский, получив официальное разрешение из Москвы, не забудет и о себе, приобретя часть заброшенных старокаширских земель в свою «отчину» (до конца XVIII века представители этой фамилии будут иметь земли в нашем Тешиловском стане (в частности в сельце Митинки)).

Царь Михаил Федорович Романов

Территория старой левобережной Каширы не была забыта и запущена окончательно. Там, на красивом пологом берегу с сосняком и белыми песками, осталось село Старая Кашира, или Знаменское (ныне Городище Ступинского района). До наших дней на этом месте хорошо сохранились земляные укрепления первой Каширы. Хорошее представление о Кашире тех лет дает план новой Каширы Белопесоцкого монастыря и окрестностей, выполненный в первой четверти XVII века.

Строительством нового правобережного города руководили «новокрещенные кормовые иноземцы» Давыд Францев и Иван Жемажин. В качестве привилегии за государеву службу им было позволено держать во вновь отстраиваемом им городе свою корчму и заниматься «продажным питьем». Новоявленные градодельцы, спаивавшие каширян, вскоре возбудили против себя всех горожан. В результате каширяне подают на имя царя коллективную челобитную, перечисляя многочисленные обиды, чинимые местным иноземцами – игру в зернь, скандал в Успенском храме и многое другое. По царскому указу начинается разбирательство по «делу каширских кормовых иноземцев», которых в итоге в 1629 г. выслали из города. К тому времени строительство было в основном завершено, и новый воевода Б.С. Колтовский доложил в столицу об остатках материала «от городового дела».

Новая Кашира по внешнему виду напоминала старую. Также была отстроена деревянная крепость и чуть поодаль от нее расположились посадские слободы. Правда, новая крепость была значительно больше прежней, длина стен в сравнении с левобережными укреплениями была увеличена на двести метров, и ее общая площадь составила 2,5 гектара. В более позднем описании было сказано: «…город Кашира деревянно-рубленный, по нем башен: две с проезжими воротами, семь башен глухих…» Как и в старой крепости двое ворот с севера и юга находились в Троицкой и Пречистенской башнях. Внутри шла главная улица, пересекающая крепость от одних ворот к другим.

Из семи остальных крепостных башен нам известно название только двух – Вестовой и Петровской. Вестовая башня с набатным колоколом находилась с южной стороны. На ней несли службу дозорные, извещавшие колокольным звоном приближающейся опасности. Внутри крепости располагались Соборная Церковь, дом воеводы, двадцать три осадных двора каширского уездного дворянства, хлебные амбары и пороховые склады под башнями.

Каширская крепость

Осадные дворы в крепости каширские дворяне использовали для укрытия своих семей в случае вражеских набегов. В мирное время они сдавались пушкарям и стрельцам, при этом хозяева оставляли в них своих холопов, которые должны были следить за их состоянием. Для охраны переправы через Оку в виду Белопесоцкого монастыря, на случай, если враг, обойдя крепость, попытается перебраться на другой берег, был построен острог с тремя башнями и проезжими воротами.

В 1629 году, сразу после окончания строительства крепости, на ее вооружение было выделено 27 пищалей разного калибра, к ним девятьсот ядер «да свинца и зелья (пороха) – 40 пудов».

У стен крепости располагался посад с церковью Козьмы и Дамиана (не сохранившейся до наших дней). Посад был разделен на пять слобод: с севера-запада у реки – Рыбную, с южной стороны – Пушкарская и Стрелецкая слободы, с востока – Ямская и ближняя к крепости – Затинная (в ней проживали ратные люди, использующие тяжелые крепостные ружья и пушки, открывающие огонь по врагу со стен, то есть с «тына», поэтому и слобода, находившаяся за «тыном», получила такое название). Теперь о большей части этих слобод напоминают названия одноименных улиц Каширы.

Жизнь в крепости и посаде шла намного спокойнее по сравнению с предыдущими столетиями. После того как защитная линия засечной черты была отодвинута далеко на юг, к Белгороду и Путивлю, колокольный звон с Вестовой башни редко нарушал размеренную жизнь города. Крымские татары в 1633 году всего один раз смогли прорваться и дойти до земель Каширского уезда. Тогда, в мае-июне в условиях Смоленской войны войско царевича Мубарек-Гирея, «по накупке» польского короля, вторглось в южнорусские уезды с целью отвлечь силы русской армии от Смоленска. Крымские и ногайские отряды дошли до Каширы, но город взять не смогли. Татарские «загоны» прошли по уездным селениям, в том числе и по нашему тешиловскому стану, захватив немало пленных.

Тревожная обстановка на границе заставила царское правительство в 1638 году организовать широкое строительство по восстановлению Большой засечной черты, прикрывавшей ближние подступы к Оке. Всего было восстановлено 12 линий-засек, в том числе Каширские, Рязанские, Веневские, Тульские засеки. Новое засечное строительство потребовало более надежного прикрытия границы войсками, особенно в местах проведения работ. В итоге задуманный крымскими и ногайскими ордами большой набег в 1636 г. был сорван. Татары были встречены войсками, прикрывавшими строительство засек и городов Тамбова, Козлова, Верхнего и Нижнего Ломова, и поспешно убрались восвояси.

С этих пор времена прежних татарских погромов и грабежей канули в прошлое. Но, несмотря на это, Кашира еще долгое время сохраняла свой военно-оборонительный статус. В конце 50-х начале 60-х годов XVII века градодельцем Иваном Писаревым к западу от крепости на городском посаде был выстроен острог с тремя башнями и проезжими воротами, также были возведены дополнительные укрепления в виде частокола, окружившего часть города, прилегающего к крепости.

Интересен тот факт, что если новая крепость по площади превосходила старую, то новый посад по численности населения долгое время уступал посаду, который был у левобережной Каширы. При этом внимательный читатель уже заметил, что в новой Кашире преобладали военные – по характеру занятий жителей слободы. На небольшой численности мирного населения в Посаде сказывалось не только лихолетье Смутного времени, но и налоговая политика, проводимая тогда государством. Налоговые тяготы стали больше чем в XVI веке. Существовало до пятнадцати видов всевозможных поборов с населения: «стрелецкий хлеб», «рублевые деньги», «корабельные», «даточные» и другие.

Ситуация немного изменилась после присоединения левобережной Украины к России, когда границы государства переместились далеко на юг. Это в значительной мере способствовало сокращению количества ратных людей и увеличению численности мирного посадского населения.

С другой стороны, поскольку рубеж обороны российского государства отодвинулся далеко на юг, правительство перестало обращать внимание на состояние каширской крепости. В итоге многие городские укрепления, не отстраиваемые вновь, сгнили от времени. Так, в 1667 году воевода Ильин жалуется царю: «А город, государь, на Кашире старый, худ, весь изгнил… В Троицких воротах на башне клетка и с верхним шатром сквозь башню провалилась на нижний мост. Лестницы все изгнили…». Хоть Кашира и перестала являться южным форпостом Москвы, она все же оставалась призывным пунктом – местом сбора служилых людей, которые затем, по царскому приказу, направлялись на южные и западные окраины для несения военной службы. Кроме того, внутри самой державы временами было неспокойно. То прокатится волна городских восстаний, то казацкое движение Стеньки Разина.

Для большего порядка и спокойствия столицы сохранение каширской крепости не помешало бы. Отвечало сохранение крепости и задачам затеянной царем Федором Алексеевичем военной реформы, которая должна была, прежде всего, уничтожить местничество – особого порядка назначения на военную должность в зависимости от знатности рода и древности происхождения.

В 1679 году при каширском воеводе Острогубове в город приезжает с чертежами новой крепости немецкий полковник инженер Габриэль фон Тернер. Согласно плану, Каширская крепость должна была превратиться в бастион с мощной артиллерией по типу тогдашней европейской военной стратегии.

Деньги на строительство были отпущены, и работа закипела с немецкой дотошностью и педантичностью. Но, к сожалению, в апреле 1682 года умирает царь Федор Алексеевич Романов и московское правительство, занятое решением проблем престолонаследия, к вопросу продолжения строительства каширской крепости уже никогда не возвращалось. Крепость, потеряв свое значение, полностью сгнила, развалилась и была разобрана в 90-х годах XVII века. Так Кашира, постепенно, в течение этого столетия, превращалась из военизированного города в торгово-ремесленный.

 

Патриарх Антиохийский в Кашире

На XVII век пришлось еще одно важнейшее событие русской истории. Это раскол русской православной церкви. Царь Алексей Михайлович Романов вместе со своим «особенным другом» патриархом Никоном проводит реформу церкви, стремясь свести духовную сферу жизни к единообразию и упорядоченности. Не обойдут стороной новшества патриарха и провинциальную Каширу. Никон, поставив цель очищения и возвращения к подлинным основам христианской жизни, начинает с нравственного оздоровления русского общества. Патриарх объявляет настоящую войну пьянству, особенно среди духовенства. Он добивается от царя указа, который запрещает продажу горячительных напитков в праздничные и постные дни. Царю как истинному ревнителю веры приходится вводить меры во многом напоминавшие сухой закон, несмотря на их ощутимую ущербность для казны. На улицах городов сокращают количество кабаков – отныне властям на местах будет велено оставлять по одному питейному заведению в городе (каширяне уже в 1629 г. жаловались на «кормовых немцев», строивших новый город и устроивших в церкви подобие кабака с продажей вина).

Реформы патриарха Никона встретили серьезное сопротивление. Он вынужден был прибегнуть к помощи авторитета восточных иерархов православной церкви. Никон при поддержке восточных архиереев открыто выступит против старинного русского перстосложения при осуществлении крестного знамения. В московском Успенском соборе московского Кремля во время службы антиохийский патриарх Макарий провозгласит анафему всем, кто крестится по-старому. Восточный владыка интересен нам тем, что, будучи приглашенным в Москву, он по пути останавливался в Кашире. До наших дней сохранились записи его сына Павла Алеппского, ехавшего вместе с ним, исполнявшего при отце-владыке обязанности секретаря. Высокий гость, торопясь на встречу с царем и русским патриархом, останавливался в Кашире в январе 1655 года (судя по тому, что в своих записях Павел Алеппский пометит, что в Москву они въехали в первых числах февраля, за день до возвращения в столицу Никона).

Макарий III (Патриарх Антиохийский)

В этот момент в столице и пригородах свирепствовала чума. Первые признаки ее появились еще летом 1654 года. Люди ни с того ни с сего покрывались язвами и умирали за три-четыре дня. Вскоре москвичей охватит паника и, спасаясь от «прилипчивой болезни», придворные чины, столичные дворяне в массовом порядке побегут в подмосковные города и села. В итоге чума не ограничится только Москвой, болезнь вместе с людьми придет во многие города. Власти, стремясь взять ситуацию под контроль, велят на всех организованных заставах всех пришлых из чумных мест без всякой пощады гнать назад. В случае ослушания, при попытке обойти заставы потаенными тропами, беглецов ловить и предавать смерти.

Но жестокие меры помогали слабо, всеми правдами и неправдами беглецы обходили заставы, расширяя зачумленное пространство. В середине сентября вся царская семья уезжает из Москвы, спасаясь от «черной смерти». Чума не на шутку испугала молодого государя, весной 1655 г. по прошествии эпидемии владелец каширских железоделательных заводов, компаньон братьев Виниусов Петр Марселис (в другом написании Маргелис) предложит купить ко двору три «инроговых рога» (рога носорога), обладавших по представлениям тех времен чудодейственными лечебными свойствами. Придворный иноземный лекарь Артман Граман уверял царя, что «от морового поветрия те рога имеют силу большую, у которого человека объявится моровое поветрие, и того рога тотчас принимать с безуем и потеть, и после того моровое поветрие минуется». По царскому велению лекарь, отобрав лучший и больший, купил рог у хозяина за соболиные шкурки.

Не обошла напасть и каширские земли. Павел Алеппский, описывая Каширский край, отметил: «во главе которой стоит воевода, имеющий власть над тысячами людей», и далее – «в одной деревне мы не могли отслужить молебен в церкви, так как все церковнослужители умерли от моровой язвы». Как доносили царю, отпевать и хоронить мертвых некому. Попы отпоют умершего, придут домой, «разнемогутца» и помрут». Немало людей будет, истово молясь в храмах, задаваться вопросом: за что Бог карает православных, чем они провинились?

Приезжие гости, делая остановки, возносили свои молитвы в многочисленных местных церквях и храмах. Так, прибыв в Каширу, владыка патриарх со своим клиром отстояли вечерню в церкви Святого Григория (судя по описанию, храм находился на каширской окраине и был деревянным). Вскоре сюда пришел каширский воевода Федор Сулейманович Черкесов, приветствовать высоких гостей. И только после, в четвертом часу, прибыл священник (возможно, его искали по всей округе, т.к. настоятель храма умер; согласитесь, странно, что он появился последним, уже после прибытия местных властей) и все направились в каменную церковь Святой Богородицы, находящуюся внутри крепости. Молебен в центре Каширы продолжался всю ночь – «отстояли всенощное бдение и вышли не ранее зари». Далее Алеппский оставил в своих заметках очень интересное описание: «от укрепления идет источник воды, текущей по длинным и толстым желобам, выдолбленным внутри, подобно узкогорлым глиняным кувшинам. Желоба обвиты ветвями и спускаются по склону горы. Между двумя желобами небольшая мельница, и таких мельниц, с удивительными приспособлениями, 12 от укрепления до реки. Что касается ручьев с обильной водой, источников, текущих с берегов этой реки и в нее впадающих, то они бесчисленны. Мы схватили сильный кашель на долгое время, вследствие студености здешней воды, приятной на вкус».

Судя по всему, прием, оказанный гостям в Кашире, запомнился им надолго. Не последнюю роль, по-видимому, сыграл тот факт, что каширский правитель оказался земляком восточного владыки, будучи арабом родом из Дамаска. Макарий был немало удивлен, встретив в далекой северной стране близкого человека, с которым у него оказалось много общих тем для бесед. Уже будучи в Москве, в разговоре с царем, восточный патриарх замолвит слово о каширском воеводе, охарактеризовав его как доброго христианина, построившего на свои средства церковь в Кашире, и верного слугу престола. Выслушав лестную характеристику на одного из своих подданных от высокого гостя, царь отдаст распоряжение назначить Федора Черкесова сына Сулейманова воеводой в Кашире пожизненно.

О визите в Каширу патриарха остались в путевых записках и интересные сведения о том, что путешественников поразило обилие рыбы в Оке в районе Каширы. Описывается, что около нашего города вокруг судов патриарха кипела вода от лещей, которые реагировали не то что на приманку, а на любой всплеск весел.

Антиохийский патриарх побывает с визитом в России еще раз в 1666 году, приняв участие в знаменитом церковном соборе, осудившем русского патриарха Никона. Но своего друга – почетного каширского воеводы, восточный патриарх уже не застал. Он умер за два года до этого.

 

Уезд и наш край в конце XVII в.

Постепенно росло и население Каширского уезда. К 1678 году в нем проживали 27 861 крестьянин в 6356 дворах. Население в городе Кашира достигло 277 человек мужского пола. Из них 48 занимались торговлей, около 100 человек – рыбной ловлей, 24 человека – кузнечным ремеслом и 9 ямским извозом. К концу XVII века население Каширы достигало 600 человек.

Город стал центром уездной торговли. Сельские жители, в том числе и нашего края, везли сюда на продажу жито, хлеб, мясо, рыбу, калачи, лапти, ветошь, рогожи, деготь, масло, лук, чеснок, керамические горшки, солод, овчину и мелкие ремесленные изделия. Жители Тешиловского стана покупали в городе в основном ремесленные изделия и соль. При этом жители нашей округи исторически имели тесные связи и с древним Серпуховом. Этому поспособствовало географическое положение нашей сельской округи, расположенной почти посередине между Каширой и Серпуховым.

В Серпуховском историка-художественном музее хранится документ, датированный 1698 годом, — челобитная царю от игумена серпуховского Владычного монастыря, которая как бы иллюстрирует обстановку, а точ­нее, быт и нравы своего времени. Вот что в ней говорится: «...в прошлом, государь, в 1698 году... наши богомольцы... крестьяне Фиалка Марков да Оська Ильин в Каширском уезде в Тешиловском стану селе Тешилове явили товару соли 122 пуда и етой соли в Тешилове гостиной сотни голова Ефрем Коноплин по твоему Великого Государя указу взял пошлины и выпись им дал... и как будут они крестьяне... на Оке реке под деревнею городскою и тут наехал на них Каширского головы Ивана Емельянова сын... и тех крестьян наших... от струга и от товару отбил и из пистолей хотел застрелить».

 

Каширская бабка Великого императора

Также хотелось бы остановиться на одной романтической истории, связанной с нашим краем и именем будущего императора Петра Великого. Касается она выбора очередной невесты царя Алексея Михайловича.

В ту пору богатые и знатные царские вельможи имели обычай собирать в своем московском доме находящихся на выданье небогатых родственниц и дочерей приближенных им людей. Не был исключением и Артамон Сергеевич Матвеев – царский приятель и фаворит.

Живя в доме знатного человека, девица могла быстрее найти себе выгодную партию, чем живя затворницей в небогатом родительском доме. Одной из воспитанниц в доме Матвеевых была девица Наталья Нарышкина.

Наталья была плодом любви небогатого помещика Кирилла Полуэктовича Нарышкина (в 1677 году он владел сельцом Большое Грызлово нашего Тешиловского стана, которое он вероятнее всего получил после бракосочетания дочери с царем Алексеем Михайловичем) и дочери небогатого каширского помещика Леонтия Дмитриевича Леонтьева – Анны Леонтьевны (один из его потомков (Михаил Николаевич Леонтьев) в конце XVIII века будет некоторое время владеть сельцом Митинки нашего Тешиловского стана). Родилась она 22 августа 1651 года.

Наталья Кирилловна Нарышкина

К тому времени Наталья уже «засиделась в девках» до 18 лет, когда ее ровесницы уже давно вышли замуж. Красота девушки не могла перевесить отсутствия приданного. Более поздняя легенда сообщала, что небольшое приданное отпугивало потенциальных женихов. Молодые люди, что ни день приходили полюбоваться ее красотой, не помышляя при этом о женитьбе.

В 1669 г. в Москве умирает царица Мария Ильинична. Царь Алексей Михайлович стал вдовцом в возрасте сорока лет, будучи отцом шести царевен и двух царевичей. Рано или поздно государь должен был задуматься о поиске новой сердечной подруги.

Уже осенью будет объявлено о желании государя жениться вновь. Выбор невесты осуществлялся по обычаю той поры через смотрины – некое подобие современного конкурса красоты. До наших дней сохранился список «соискательниц» на место сердечной подруги царя, с ноября 1669 года по апрель 1670 года в царских смотринах приняло участие 63 девицы, большей частью из провинциальных дворянских семей. В феврале 1670 года в числе новых «конкурсанток» мы видим воспитанницу Артамона Матвеева – Наталью Кирилловну Нарышкину. Согласно преданию, дочь стольника и каширской дворянки девятнадцатилетняя Нарышкина еще раньше приглянулась овдовевшему царю. Царь присмотрел ее в доме Матвеева, где она, как мы уже знаем, находилась на воспитании. Однако благочестивый царь все же решил соблюсти приличия и обычай старины, устроив смотр невест. Разумеется, царя не смутило отсутствие приданного.

Смотр царских невест XVII век

Окончательное решение царь примет на очередном смотре 18 апреля 1670 г. на женской половине дворца, где временно жили отобранные приглянувшиеся государю дворянские дочери. Сохранился даже список участниц последнего государева смотра с небольшим потускневшим крестиком напротив имени Натальи Нарышкиной. Как напишет историк И.Л. Андреев, изучавший документы той эпохи в Российском государственном архиве древних актов: «Зная о всех последующих переменах в царской семье, невольно приписываешь этой бюрократической пометке смысл мистический: царь кивнул, дьяк поставил крестик, год спустя родится Петр – история, в самом деле, кажется сотканной из случайностей!». Сорокадвухлетний царь женится на двадцатилетней Наталье Нарышкиной.

Один из иностранцев Рентенфельс в своем «Сказании светлейшему герцогу Тосканскому Козьме Третьему о Московии» оставил описание новой молодой царицы: «Это женщина во цвете лет, роста выше среднего, с черными глазами, лицо у нее кругловатое и приятное, лоб большой и высокий, и вся фигура красива… голос, наконец, приятно звучащий, и все манеры крайне изящны».

С устройством второго брака царя следует сильное возвышение воспитателя царицы А.С. Матвеева, превратившегося в последний период царствования Тишайшего из царского фаворита-приятеля в царского фаворита-правителя. Продвижение в чинах было обеспеченно и родне новой царицы. Ее отец Кирилл Полуэктович вначале был пожалован чином думного дворянина, а через год сначала окольничим, а затем боярином. Родные братья царицы – Иван, Афанасий и Лев удостоились звания стольников. Большую радость царственной чете принесло рождение сына 30 мая 1672 г., нареченного Петром. С этого момента во дворце появляется мать царицы и бабка наследника престола Петра – Анна Нарышкина (в девичестве Леонтьева) произведенная в верховные боярыни, в качестве «мамки» следящей за новорожденным царевичем.

Боярин Нарышкин Лев Кириллович

Каширская дворянка Анна Леонтьевна Нарышкина переживет мужа (скончается в 1693 г.) и дочь (сойдет в могилу сразу за отцом, спустя всего год), увидит первые успехи своего внука и единственного своего сына, уцелевшего после стрелецкого бунта 1682 г. – Льва Кирилловича Нарышкина. Этот дядька царя по матери будет играть видную роль в начале царствования Петра I. Отправляясь в 1697 г. в длительное заграничное путешествие, царь назначит Льва Кирилловича вторым после князя Ф.Ю. Ромодановского членом совета для управления государством. Получив от царя во владение каширские железоделательные заводы с прилегающими селами, Лев Нарышкин в конце жизни будет возглавлять Посольский приказ. Каширская боярыня Анна Леонтьевна переживет своего последнего сына на год и умрет 2 июня 1706 года. Возможно, именно ее каширские гены обеспечат богатырским здоровьем внука – императора Петра – дав ему здоровье на долгое царствование. Ведь, как известно, мужчины в династии Романовых особенным здоровьем не отличались, наследуя от своих отцов телесную слабость и цингу. Великий император унаследовал материнскую живость, бойкость, любознательность и отличное здоровье, выгодно отличаясь от своих братьев Федора и Ивана Алексеевичей.

 

Составлено на основе следующих материалов:

1. «История Каширского края и сельского поселения Знаменское с древнейших времен до начала XX века» - А.А. Голубев. 2010 г.
2. «Земля Вятичей» - Ю.В. Беспалов. 2007 г.
3. «Возвышение Серпухова в XV XVII вв. и исчезновение соседних древнерусских городов на примере Тешилова» - В.Э. Демидов. 2017 г.
4. «Писцовые книги XVI века» - Издание Императорского русского географического общества под редакцией Н.В. Качалова. 1877 г.